Если бы меня остановили гаишники, то точно повезли бы на экспертизу «пил – не пил». Когда до дома доехал, то еле выполз из-за руля. Не только гаишники, но никто наверное не поверил бы, что я трезвый. Меня шатало. Обратная дорога заняла 6 часов, хотя всего-то 380 км. Просто темно, и дождь пошел. Размазанная по стеклу мошкара, смоченная дождем, так рассеивала свет фар встречных машин, что не то, что подробности дороги – разметку не разглядеть. Хоть останавливайся! Такая проблема, похоже, была не только у меня. Я несколько раз пристраивался кому-нибудь в хвост – так намного легче. Так вот, «ведущие» при разъезде со встречными, каждый раз сбрасывали скорость чуть ли не до 40 км/ч.

Попытка очистить лобовое стекло успехом не увенчалась. Найденные в машине остатки моющего средства не успевали под дождем растворить пленку из насекомых. Пришлось ехать, ориентируясь на габариты впереди идущих машин. Выбранные мной «лидеры» периодически «сдувались», и съезжали к обочине, и я сам становился из «ведомого» «ведущим». Где-то на подъезде к Сергиеву Посаду я решил тоже поспать минут 15 на заправке, но получилось не очень. Не уснул, но немного отдохнул, и решил все же «допилить» до дома.

Вообще, день получился хлопотный, хотя вроде всего ничего – пара детдомов. Мы ведь за день и по десятку проезжали иногда. На прошлых выходных, к примеру, шесть детдомов за день по Калужской области – и как огурчик.

И погода ведь вчера поначалу хорошая была – солнце, светло, асфальт сухой. Но не расслабишься. Вот вам загадка: хорошая погода, сухо, светло, нормальное дорожное покрытие, машин мало. Что может стать причиной аварии? 

Ветер. Если окна закрыты, то ты его вроде и не замечаешь. Но когда дорога из леса выходит на поле, то получаешь в бочину удар такой силы, что руки начинают болеть в попытке удержать руль. При такой езде, как и при ночной, устаешь в 2 раза быстрее.

Программа была ненапряжная – спортинвентарь, спортивные костюмы, футбольная форма, и т.д.  На 2 детдома получилось километров 800 дороги. В первый приехали к 12-ти, разгрузились, пообщались с директором и детьми (большая часть их на море). Потом еще километров 150 до Рыбинска. Там мы были около 16-ти. Я думал, что к 17-ти двинем обратно – какой там! Пока разгрузились, пока все пересчитали, пока пообщался с детьми – время пролетело незаметно. Ксюха показала мне котенка Мурзика. У него глаза голубые, как у Ксюхи. Котенок совсем крошечный, и по её словам, его «подкинули». В детском доме подкидыша оставить не разрешают, и дети предложили его мне. Я сказал, что поселить такого маленького мурзика с таким мурзиком, как я – это неоправданная жестокость. Если не помрет от голода, помрет от тоски. Я ведь дома ночую только, да и то не всегда. В ответ на это дети посоветовали брать кошака в поездки по детдомам. Интересно, что выросло бы из такого кошачьего «социального сироты», если бы я последовал этому совету? Смог бы он мышей ловить? Или научился бы разговаривать человеческим голосом? Кошачья социальная дезадаптация.

Пообщался я с Саней Дубовым. Он из новеньких, так что ему трудно. В детдом попал несколько месяцев назад, хотя ему уже 16-ть лет. Правда, ему не дашь шестнадцать лет. Он ростом с двенадцатилетнего ребенка, худой, и на лице уже есть намечающиеся морщины. Саня, можно сказать, типичный латентный сирота. Первую свою игрушечную машину в подарок он получил от команды murzik.ru. Сколько всего пришлось пережить этому пацану, до того, как он попал в детский дом – это не перескажешь. Однажды, сбежав из дома из-за издевательств отца, двое суток он шел пешком от Рыбинска до Углича (105 км) – к бабушке. В Угличе его, спустя некоторое время, выловила милиция, и отправила в приют в Рыбинск. В приюте он узнал, что лучше всего живется детям в 72-м детдоме, и попросился туда. Через две недели после появления Санька в 72-м детдоме команда Murzik.ru  привезла детдом в полном составе в Москву, на празднование Дня России, тут мы с Саней и познакомились. Потом, в середине июля, мы вывозили 16 детей из этого детдома на стажировку в Москву. Сашку директор в эту группу включать не хотела – он новенький, неизвестно, что от него ждать. Я настоял, сказал, что в 16 лет это его последний шанс. Так что и тут Сане повезло. Будем надеяться, что черная полоса в жизни Санька кончилась, и начнется белая.

Когда мы вчера говорили с директором о Саньке, она вспомнила про двух своих воспитанников. Тринадцать лет назад детдом только открывался, и она собирала будущих воспитанников по интернатам и приютам. И вот, приезжает в один из интернатов, а там, в кабинете директора мамаша пишет отказ от двух своих сыновей, 12-ти и 15-ти лет, в их присутствии. Дети стоят с глазами, полными слез. Нина Михайловна забрала их с собой. Сначала отвезла в Милюшинский детдом, а потом, когда открылся её, 72-й детдом, забрала к себе. Сейчас они уже выросли, закончили речное училище, один работает монтажником пластиковых окон, женат, ребенок, другой очень любил животных, прибился к цирку шапито, сейчас путешествует по стране с труппой. Вроде у них все хорошо. Дай то Бог.

За делами и общением время пролетело незаметно, так что в обратный путь мы выдвинулись не в пять вечера, а в восемь, и дома я оказался около двух ночи. Но поутру проснулся бодрый, и вот, накатал этот отчетец.